Неврастения красоты

Надо ли делать пластику?

Когда-то эстетическая хирургия работала лишь с откровенными дефектами: исправляла врожденные уродства, приводила в божеский вид людей, переживших катастрофу. Но индустрия красоты не стоит на месте. Сегодня под нож ложатся дети и восьмидесятилетние примадонны, мужчины и женщины.

Самая ранняя липосакция (хирургическое удаление локального жирового бугра вроде галифе на ногах или животика) сделана одиннадцатилетней жительнице Европы, а подобные операции у американских подростков (по показаниям — 5%, а прочие — по собственной прихоти и с безмолвного одобрения родителей) давно стали нормой жизни.

Кто не рискует — не выигрывает?

Сумасшедшие возможности изменяться «по своему хотению» опьяняют. И мало кто задумывается о том, что даже минимальные хирургические вмешательства не являются стопроцентно безопасными. Задайте пластическому хирургу прямой вопрос: «Есть ли гарантия, что я останусь живой после наркоза, у меня не возникнет осложнений и я гарантированно буду довольна результатами операции?» Ни один уважающий себя доктор не скажет: «О, да, конечно», — прогноз будет намного осторожнее. «У нас лучшие анестезиологи, мы предпримем все меры предосторожности, наконец, вы можете застраховать саму операцию и ее результат…» Но твердое «да» на такой вопрос вы не услышите. Почему?

Во-первых, известны случаи внезапной смерти на операционном столе. Причины различны, как минимум, есть люди, которые в принципе не переносят наркоз и могут умереть от укола самого лучшего анестезиолога. Даже Бог не поручится, что вы не станете одной из случайных жертв индустрии красоты. Но это худший вариант.

О влиянии антибиотиков и лошадиных доз обезболивающего на вашу злосчастную печень мы скромно умолчим. Врачи упомянут об этом вскользь. Кроме того, вам не покажут фото и не расскажут о случаях возникновения «гофрированной» кожи или «ямы» после удаления лишнего жира, «квадратной» груди после вживления имплантатов; о том, что после изменения формы носы нельзя заражаться насморком в течение года (а ну-ка, в свою очередь, поклянитесь!) — иначе хирурги не ручаются за свою работу.

А также о том, что силикон в груди — это очень больно, а удаление «непонятной», безопасной на вид родинки может обернуться целой россыпью ее «сестренок». Потому что положенное вам от рождения так или иначе должно быть «написано» на вашем теле. Заглавную буквицу убрали — получите пару строчек прописных… кармической ругани.

Любой каприз за ваши деньги

Естественно, медицина все больше сближается с индустрией красоты. Признали, что целлюлит чреват варикозом, швы после жизненно важных вмешательств делают «косметические», едва заметные (чего зря человека уродовать?). В принципе, даже слишком крупную, опущенную грудь вам могут подтянуть по медицинским показаниям: поскольку такая грудь вдвое повышает риск возникновения сутулости и остеохондроза шейно-грудного отдела, а также усугубляет течение имеющихся заболеваний. А по некоторым данным, еще и затрудняет работу сердца…

Все, разумеется, правильно. Но неужели десятки тысяч людей, ежегодно ложащихся под нож пластического хирурга, делают это, дабы поправить здоровье? Есть разница между девочкой, которая решилась на липосакцию, насмотревшись на худосочных моделей, и девочкой с искривленным носом, который не просто плохо смотрится, но и увеличивает риск развития гайморита. Стоит отличать осознанное желание дамы бальзаковского возраста прожить вторую молодость от капризов небрежной в своих пищевых пристрастиях толстухи.

Конечно, индустрия красоты имеет право быть. В одном случае хирург устраняет не дефект внешности, а психологический комплекс. Во втором случае — реально существующий дефект. Ну а в третьем — просто зарабатывает деньги. Кстати, не совсем уж безопасным способом. Косметическая хирургия, в которой пациент (клиент?) платит свои кровные — бесспорно самая скандальная область медицины, уверенно удерживающая первое место по числу поданных исков.

Второе рождение

Новую внешность, «волшебные» метаморфозы, на которые так надеется клиент, еще нужно уметь принять. Для этого требуется, как ни странно, немало душевных сил и воли — если не до операции, так после нее. Мы консервативны, и даже если разум согласен с переменой, подсознание будет «жевать» ее довольно долго. Решившись перекроить себя, мы осознаем, что вторгаемся в то сокровенное, что дано нам по праву рождения — а потому боимся. С другой стороны, можно сказать, раз человек отважился на операцию, значит, так было угодно космосу и Богу.

…И все же, закрывая глаза под монотонный счет анестезиолога «Десять, девять, восемь…», мы не можем не осознавать, что нарочно уподобляем себя Творцу, и страстно желаем, проснувшись, родиться заново. Другими. Более счастливыми, свободными, успешными. Желаем полюбить себя. Себя — и свое отражение. «Семь, шесть, пять…» Не каждый человек решится на пластическую операцию. Поэтому рынок наводнен сотнями альтернативных предложений. Радикально форму носа или бюста физиотерапия не изменит, и все же нашу кожу жгут рубиновыми лазерами, охлаждают азотом, а еще массируют, распаривают, обрабатывают электричеством и сотнями других малопредсказуемых способов. Нередко также под наркозом.

В кабинеты пластических хирургов и центры красоты стекаются гигантские суммы. Их не остановить и не перенаправить; эта индустрия жива и будет жить столько, сколько отведено еще самому человечеству. «Четыре, три, два…» И хотя, как в любой прибыльной отрасли, примерно половина предложений рынка — это лохотрон, мы встаем и идем искать бюджетную услугу, которая была бы нам по карману и одновременно волшебно преобразила бы нашу жизнь. На что мы нарвемся: на высококлассного специалиста, который сделает ошибку; на вчерашнего выпускника, который, по счастью, сработает гениально; на фальшивый диплом или просроченное лекарство… Или всю оставшуюся жизнь будем вспоминать день операции как день Великого Преображения, когда светила расположились оптимальным способом и подарили шанс заново родиться… Не предсказать результат, невозможно просчитать последствия.

И лишь одно несомненно: у вас были веские причины прийти сегодня сюда. И сделать то, что вы сделали.

«Один…» Завтра вы проснетесь другим.

Источник